Вестник смерти [= Звереныш] - Дин Кунц

Все ближе…

Хьюланн ждал выстрела реактивной ракетой, которая рассеет вездеход и их обоих среди песков.

Однако вертолет без видимой причины резко взмыл вверх, отклонился вправо и пролетел мимо них. Даже Хьюланна озадачил такой маневр. Но в этот момент совсем низко над ними пролетела огромная летучая мышь, подняв целый вихрь песка своим стремительным движением; она прошла всего в нескольких дюймах от вертолета. Если бы Доканил не поднялся и не заложил крутой вираж, второе оружие Изолятора врезалось бы в него лоб в лоб. А так лопасти пропеллера пронзили выпуклую плоть протеинового существа и, запнувшись, остановились. Вертолет накренился, застонал при попытке Охотника снова завести его и упал с высоты тридцати футов на песок пустыни.

Стремясь убить мальчика до того, как вездеход вылетит за пределы досягаемости, Изолятор нарушил планы Охотника, хотя тот имел все шансы уничтожить машину Хьюланна. А теперь беглецы ускользнули за пределы владений Изолятора и мчались по пустыне, оставив последний мониторный пункт наблюдения далеко позади. За их спинами гигантское мышеподобное существо пересекало небо взад-вперед, скорбно вглядываясь за пределы своего диапазона видения.

Лео скорчился от смеха. Его личико покраснело, а по щекам катились слезы.

– Он был совсем рядом, – прошептал Хьюланн.

Лео заливался смехом, и очень скоро его веселье передалось и наоли, на лице которого тоже появилась улыбка. Они плавно скользили над землей. Шелест работающих винтов прерывался взрывами их смеха.

Шесть часов спустя Доканил вылез из своего помятого вертолета возле брошенного вездехода Хьюланна. Ярость в его сознании не знала границ. Пальцы Охотника подрагивали, ему до боли хотелось увидеть, как вырвавшееся из них пламя пожирает беглецов, как они корчатся, извиваются и обугливаются в агонии смерти. Он просто жаждал всего этого. Ему так хотелось насладиться этим зрелищем. Хьюланн и Лео, наверное, думают, что вертолет преследователей полностью вышел из строя и Охотнику придется ждать другого. Они явно не ожидают, что он так скоро снова вышел на след.

– Их нет здесь? – спросил Баналог, выходя из вертолета.

Доканил не ответил. Он осматривал две стальные параллельные ленты железной дороги. И размышлял. Он осмотрел рельсы своим сверхчувствительным зрением и попытался предположить по отметкам, оставленным тормозами, откуда ехал поезд и куда он направился после того, как подхватил двух новых пассажиров. Он не мог даже представить, кто бы это мог вести поезд. Но скоро он узнает. Он посмотрел на запад и напряженно улыбнулся. Ему приказали по возможности вернуть Хьюланна и человека живыми для того, чтобы травматолог мог обследовать их. Но Доканил-Охотник знал точно, что поведет их к смерти. Только это могло облегчить его ярость. Смерть… и ничего кроме смерти…

Внутри стеклянного шара, зависнув в темноте и жаре над пульсирующей материнской массой, наоли и человеческий детеныш, каждый не больше ладони, танцевали в мерцающих оранжевых огнях. Они испытывали страшную боль по мере того, как Изолятор увеличивал давление в шаре до такой степени, что их барабанные перепонки лопались, а из носа шла кровь. Находясь далеко от момента своей смерти, они долго-долго жили и страдали.

Изолятор смотрел на это.

Мальчик упал на колени и согнулся, как зародыш в утробе матери, пытаясь убаюкать боль и облегчить свои страдания.

Изолятор резко выпрямил его. И еще повысил давление. Из глаз наоли хлынула кровь. Оба существа в стеклянном шаре пронзительно кричали.

Изолятор изменил огонь внутри. Из оранжево-красного он превратился в едко-изумрудный. Плоть обоих миниатюрных существ охватило зеленое мерцание. И подобно гномику, которого Изолятор делал до них, беглецы начали таять.

Они царапали стекло в безнадежной попытке выбраться.

Изолятор наделил их разумом и эмоциями, чтобы сделать их страдания более приятными для себя.

Они начали растворяться,

Вот от них остались только куски подрагивающей плоти.

Изолятор сохранял им сознание до последнего момента, пронизывая волна за волной мучительными страхом и болью.

Затем Изолятор уронил шар в свою массу и переварил его. Мало забавного в этих играх. Не по-настоящему. Он не мог вырвать из своего сознания мысль о том, что провалил настоящее дело. Но кто же ожидал, что наоли выступит против своего же оружия? Изолятор думал, что ящерообразный, наоборот, поможет ему. А он заодно с человеком! Наоли только помешал!

И полужидкое существо что-то бормотало, оставаясь при этом совершенно неподвижным.

На поверхности живого пудинга снова появился стеклянный шар и завис в темноте. Внутри на этот раз был танцующий гномик, пронизанный белыми нитями. Он весело смеялся сам над собой.

Глава 17

Когда Хьюланн наклонился над плечом Дэвида, чтобы посмотреть, как молодой человек задает программу целому комплексу компьютеров на простой панели управления поездом, парень чуть не подпрыгнул с водительского сиденья, как будто его пронзила пуля. Он затрясся всем телом, как от боли. Его лицо мертвенно побледнело, подобно выбеленному распаленным солнцем сухому песку, а глаза, вращаясь, едва не вылезли из орбит. Хьюланн, шаркая огромными ногами, подошел к окну, чтобы посмотреть на проносящиеся мимо места.

– Я же говорил тебе, что он не сделает нам ничего плохого. Он нам друг, – раздраженно бросил Лео.

Дэвид с опаской посмотрел на спину Хьюланна, тяжело вздохнул и выдохнул:

– Извини.

Хьюланн беззаботно махнул рукой, чтобы показать, что инцидент исчерпан. Он и не ожидал, что этот почти взрослый человек, воспитанный в течение двадцати лет антинаольской пропагандой, откликнется на призыв к сотрудничеству так же легко и просто, как одиннадцатилетний мальчик, чей разум все еще был чистым и открытым для любых перемен. Он помнил, как ему самому не хотелось прикасаться к мальчику, когда он помогал обрабатывать рану. Насколько же труднее в таком случае побежденному привыкнуть к близости того, кто несет ответственность за уничтожение всей человеческой расы.

– Почему ты не садишься? – спросил Дэвид. – Я немного нервничаю. По правде говоря, когда вы вот так разгуливаете позади меня…

– Я не могу удобно сесть, – объяснил Хьюланн.

– Что? – не понял Дэвид.

– Его хвост, – вставил Лео. – В твоих сиденьях нет отверстия для того, чтобы хвост мог свободно свисать на пол. А хвост у наоли очень чувствительный. Им больно, когда они сидят на нем.

– Я не знал.

– Вот поэтому ему и приходится стоять.

Сконфуженный Дэвид вернулся к пульту управления и закончил набирать на дисплее инструкции для компьютера. Еще вчера, совсем недавно, он, такой спокойный и довольный, летел в своем волшебном вагоне на мягких и бесшумных колесах; а сегодня он везет наоли через всю страну и не в состоянии больше отличить врага от друга. Это началось вчера, когда он боковым зрением заметил, как что-то похожее на вездеход движется вместе с поездом, стараясь быть незамеченным.

Но еще до наступления сумерек он оказался в месте, где какие-то обломки преграждали путь, и Дэвид был вынужден остановить "Голубую стрелу" и разузнать, в чем дело, прежде чем двигаться дальше.

Преграда представляла собой три столкнувшихся между собой изуродованных вездехода. По обе стороны пути вся обочина была завалена ветхими и прогнившими машинами. Когда-то здесь жило много людей. Такие "дикие" области были разбросаны по всему миру. Люди стекались в глушь в поисках убежища от горящих, взрывающихся, разрушающихся, наводненных врагами городов, где громыхали основные бои. Но наоли пришли и сюда. И в попытке убежать любой ценой люди сталкивались друг с другом в суматохе охватившего их отчаяния. Дэвид не стал слишком внимательно осматривать останки, опасаясь, что увидит лишь скелеты их водителей, костлявые пальцы, сжимавшие руль, и пустые глазницы, все еще пристально рассматривающие ветровое стекло.

Но когда Дэвид в конце концов решил устранить обломки крушения, сдвинув их бампером локомотива, и таким образом расчистить себе дорогу, вернувшись на борт "Голубой стрелы", он лицом к лицу столкнулся с наоли.

Первым порывом было схватиться за оружие, хотя ничего смертоносного у него с собой не имелось, да Дэвид и не относился к тому типу людей, которые охотно прибегают к оружию, даже если оно у них есть. Вторая мысль подсказала ему бежать. Но вдруг он увидел рядом маленького мальчика, который не проявлял никакого страха, а рассудок его не казался притупленным каким-либо наркотиком. Поколебавшись какое-то время, Дэвид понял, что бежать уже поздно. Хьюланн и Лео тем временем взволнованно выкладывали свою историю, перебивая при этом друг друга в суматохе рассказа. Он слушал их, онемевший, сначала не в состоянии поверить, но вскоре теория о взаимосвязи Охотников и астронавтов просто покорила его. Наоли воспринимали в лице астронавтов всю человеческую расу. Это было так глупо, просто до ужаса комично. Поэтому могло оказаться правдой.